05 April 2018

О санкциях, их влиянии на Россию и экономической политике

By  

Причины экономического кризиса в России  вовсе не в западных санкциях.

Прошел уже год с тех пор, как США в связи с украинским кризисом ввели первые персональные (против отдельных российских политиков и бизнесменов)  санкции, к которым  присоединился Евросоюз и другие западные страны.
Впоследствии персональные списки неоднократно дополнялись и расширялись, а в июле были введены первые секторальные санкции, наиболее чувствительные для отечественной экономики [i].

Как повлияли санкции на экономику России? Почему в ней возникли кризисные явления?  Что нужно предпринять для выхода из  сложившейся ситуации? Как строить экономическую политику в дальнейшем?

Попытаемся ответить в данной стране на все эти вопросы.

В конце января  в своем ежегодном обращении   к Конгрессу Президент США Б.Обама   заявил о том, что западные санкции «порвали экономику России в клочья». Эту оценку быстро подхватили зарубежные и российские либеральные СМИ, которые широко растиражировали тезис о том, что в результате санкций в России наступила экономическая «катастрофа»  и  полный «коллапс». А польское издание wPolityce даже предсказало приближение тотального дефицита продовольствия и массовых голодных бунтов[ii]. Из этого следовал вывод: Москва должна пойти на радикальные уступки  в украинском кризисе,  после чего Запад отменит санкции, и в страну вернется экономическое процветание, как это было  в период нулевых годов.

Прошло два с лишним месяца после выступления Обамы, но  «разорванная в клочья» экономика России продолжает функционировать, как  ни прискорбно это звучит для  обитателей вашингтонского Белого Дома, варшавского дворца Радзивилов и их  отечественных симпатизантов, для которых  «чем хуже, тем лучше».  Самолеты летают, машины ездят, ТЭС, ГРЭС и АЭС  вырабатывают электричество, булочные пекут хлеб,  дворники  убирают снег, люди ходят на работу, полки магазинов ломятся от продовольствия и других товаров, очередей не наблюдается.  Не видно, чтобы кто-то  умирал с  голоду.  Рубль худо-бедно стабилизировался и даже начал расти.   Назвать это «катастрофой», «коллапсом», «разрывом в клочья» могут только люди с очень богатым воображением.

И массовых народных бунтов, которые, как ожидали в Вашингтоне,  Брюсселе, Варшаве  и штабах российской несистемной оппозиции,  сметут с лица Земли  «кровавый путинский режим»,  не наблюдается. Даже  посадок представителей пятой колоны не отмечено: как бегали по демонстрациям, как ходили с доносами в американское посольство, как обличали власть из студии «Эха Москвы», как рвали  портреты В.В.Путина, так и продолжают бегать,  ходить, обличать и рвать. Ему, однако, от этого ни горячо, ни холодно: рейтинги  как выросли, так и продолжают оставаться высокими. Правда, либеральные российские СМИ с болью поведали нам о том, что исчезновение с полок магазинов хамона и фуагры доставило неимоверные  страдания госпоже К.Собчак, которую   в элитных московских ночных клубах и бутиках  считают  «совестью русского народа», и она даже вынуждена была срочно уехать за рубеж, но, думаю, эту горькую утрату граждане России как-нибудь перенесут.

В то же время нелепо отрицать, что отечественная экономика действительно переживает не лучшие времена. В первом квартале 2015 г. обозначились явные признаки спада. По оценкам Минэкономразвития  ВВП РФ в текущем году сократится  на 2,5%, а по оценкам Всемирного Банка – в диапазоне от  2,9% до 3,8%.  Больно ударили по наименее обеспеченным слоям населения скачок инфляции на продовольствие и другие потребительские товары.  Растет безработица. Снижается уровень жизни большинства граждан.

Но вот вопрос вопросов: действительно ли  причина кризисных явлений в западных санкциях или в чем-то еще?

Анализ показывает, что негативные тенденции в нашей экономике, в т.ч.  замедление  темпов экономического роста,   наблюдались  в течение ряда лет  еще  до украинского кризиса.   Если в 2011 году ВВП  России  вырос  на  4,3%,  то в 2012 – на  3,4%, а в 2013  – всего на  1,3%.

Основная  причина заключалась в накоплении  структурных деформаций, дисбалансов и диспропорций, которые стали результатом либеральной  экономической политики, сконструированной по чертежам  МВФ. Таких деформаций и диспропорций накопилось много, но возьмем четыре  основных. Первая – гипертрофированная роль топливно-энергетического сектора и деградация обрабатывающей промышленности, которые были обусловлены нацеленностью экономики на вывоз нефти, газа и другого сырья.  Вторая – узкая направленность экспорта   энергоресурсов   на Европу при неразвитости других географических направлений внешней торговли. Соответственно, подавляющая часть новых нефтегазовых проектов  реализовывалась в сотрудничестве (финансовом и технологическом) с европейскими и американскими компаниями.  Третья – массированное наращивание российскими банками и кампаниями  внешних заимствований  на фоне  широкомасштабной утечки  капиталов из страны. И, наконец, четвертая, вытекающая из двух предыдущих, – несоответствие внешнеполитического курса (попытка оспорить  доминирование Запада на международной арене и построить  многополярный мир в сотрудничестве с государствами БРИКС)  внешнеэкономическим связям  (ориентация товарных и финансовых потоков на Запад).

Модель экономического роста, опирающейся на расширение экспорта энергоресурсов и других видов сырья,  худо-бедно работала в условиях «глобализации» мировой экономики и постоянного роста мировых цен на нефть, однако после глобального финансово-экономического кризиса
2008-2009 гг. полностью исчерпали себя.  Если до кризиса 2008-2009 гг.   экспорт, который был основным драйвером экономического роста,  увеличивался  ежегодно  на 27-30%, то в 2012  г.  –  только на 2,4%, а в  2013 году – задолго до украинского кризиса и принятия Западом санкций, –  впервые снизился  в абсолютном выражении  (на 1,2 %).

Резкое замедление темпов роста экспорта в 2012 году и снижение объема вывоза товаров в абсолютном выражении в 2013 году произошло  несмотря на чрезвычайно благоприятную конъюнктуру на мировых рынках энергоносителей  и металлов (средняя цена на нефть в 2012 году составила 110,5 долл. за баррель, а в 2012 г. – 107,9 долл.) и привело к   ухудшению  большинства финансово-экономических показателей. Так,  промышленное производство в 2013 г. выросло всего на 0,3%, инвестиции в основной капитал сократились на 0,3%,  а золотовалютные резервы упали на 28 млрд. долларов или на 5,2%. Положительное сальдо внешней торговли уменьшилось на 7,8% –  до 177,3 млрд. долларов. Курс рубля по отношению к доллару снизился  на 7,5%, а  к   евро – на 12%. Ускорился отток капитала из страны.   Государственный внешний долг за год  вырос  на 18,4%, или на 284 млрд. руб., а внутренний  – на 368,1 млрд. руб., или 9,1%.

В первой половине 2014 года, т.е. еще до введения секторальных санкций и падения цен на нефть,  произошло дальнейшее ухудшение основных макроэкономических показателей, в т.ч. снижение темпов роста ВВП (в I квартале –  0,9% в годовом исчислении, во II квартале  – 0,8%). Во второй половине года тенденции к замедлению роста несколько усилились, но не радикально: в третьем квартале ВВП вырос  на 0,7%, а   в четвертом – на 0,4%.

В результате за весь  2014 год ВВП увеличился  всего на 0,6%. Внешнеторговый оборот сократился на 7,3% (до  801,6 млрд. долларов) причем  экспорт упал на 5,7% (до  496,6  млрд. долларов), а импорт – на 9,8%  (до  308,0 млрд. долларов).  Промышленное производство снизилось на 0,4%.  Чистый отток капитала из России достиг 151,5 млрд.  долларов. Инвестиции  в основной капитал  упали на 2,8%. Золотовалютные резервы страны сократились за  на 124,135 млрд. долларов или на 24,4%.  Курс рубля упал  в  2 раза  (с 32,6  руб. за 1 долл. США по состоянию на 1 января 2014 года до 65 руб. в  конце 2014 года). Инфляция на потребительском рынке «зашкалила» за 11%.

Таким образом, западные санкции не породили  кризис и не «порвали» отечественную экономику «в клочья», а лишь усилили в ней негативные тенденции,  проявившиеся за несколько лет  до украинского кризиса.

В российских СМИ появилось довольно много предположений о сумме ущерба, который российской экономике нанесли санкции и снижение цен на нефть. Чаще всего тиражируются оценки Минфина –  100-150 млрд. долларов от   снижения цен на нефть и 40-50 млрд. долларов – от санкций, хотя никаких более-менее подробных данных о том, каким образом специалисты  этого  министерства вышли на итоговые суммы, не приводится.  По разбросу цифр можно предположить, что подсчеты эти весьма приблизительные и скорее всего  сделаны с помощью потолочно-пальцевого метода.

Более важным представляется не количественная оценка  влияния санкций, а тот факт, что именно накопленные структурные диспропорции в российской экономике обусловили ее уязвимость перед воздействием извне, создали те болевые точки, по которым расчетливо ударил Запад.

Пока  наиболее сильно влияние санкций ощущает   банковский сектор, лишившийся доступа к западным кредитам. По итогам 2014 года прибыль российских финансовых учреждений упала на 40%, а в январе-феврале 2015 года тридцать крупнейших банков России получили общий убыток в объеме 22,76 миллиарда рублей.  Возник дефицит ликвидности, который государство вынуждено гасить, чтобы не допустить массовых банкротств финансовых учреждений.

Из-за повышения процентной ставки и быстрого роста цен на товары длительного пользования (в основном, импортные), а также увеличения рисков невозврата  быстро  сокращаются объемы   потребительского кредитования. Число заявок граждан на выдачу кредитов упало в феврале на 50%, а банки выдали гражданам в три раза меньше займов, чем за аналогичный период прошлого года.

Впрочем,  нет худа без добра. Агрессивное наращивание  объема потребительских  кредитов  (на 30-35% ежегодно) было весьма выгодно  банкам: они брали кредиты на Западе под низкие проценты и выдавали их физическим лицам с огромной маржой  без какого-либо обеспечения. Хотя такие кредиты и способствовали экономическому росту,  стимулируя  внутренний  потребительский спрос, они создавали высокие риски для экономики: многие экономисты предсказывали, что  в условиях снижения темпов роста ВВП искусственно надуваемый мыльный пузырь потребительского спроса скоро  лопнет. О возможности такого сценария  свидетельствует стремительный  рост  просроченной задолженности физических лиц по банковским кредитам: за год она  подскочила на 51,6% – до  1 трлн. рублей, что составляет почти 1,4%  ВВП страны. Председатель Правительства  уже поручил Минфину  представить предложения по поводу учреждения специального Банка, который  будет заниматься выкупом проблемных активов кредитных организаций.  Быстро сокращается корпоративный внешний дол, который к  началу 2014 года долг достиг  чрезвычайно высокого уровня –  651 млрд. долларов (долги банков –  214 млрд.  и   компаний – 437 млрд.), превысив почти в 9 раз государственную внешнюю задолженность  (74 млрд.). За 2014 год он уменьшился на 105 млрд. долларов (до 546 млрд. долларов).

Финансовые санкции стали ощущаться и в реальном секторе экономики. Российским предприятиям, особенно малым и средним,  все труднее получить банковский кредит. Объем кредитов нефинансовым организациям в феврале  текущего года  уменьшился по сравнению с январем на 4,7%.

Гораздо более значительное негативное влияние на текущую экономическую ситуацию в стране оказал обвал мировых цен на нефть, однако было бы ошибкой  считать его результатом стихийных рыночных процессов и отделять от официально объявленных  санкций. Хотя Б.Обама в выступлении перед Конгрессом тактично умолчал об этом,  наряду с официальными санкциями в качестве меры давления на неугодные режимы американская администрация нередко использует  подрывные операции в экономической области, в т.ч. манипуляции на мировом рынке нефти. Вот и в 2014 году Вашингтон приложил большие усилия для того, чтобы обрушить цены на нефть  с целью дестабилизации  финансовой системы РФ, Ирана, Венесуэлы и других «недружественных» государств. В марте 2014 года  правительство США выбросило  на рынок часть стратегических  запасов нефти, а чуть позже Б.Обама посетил Саудовскую Аравию и,  как сообщалось в западных СМИ, обсудил  с королем этой страны  «согласование  действий в игре на понижение цен на нефть и газ».  В результате цены на нефть сорта ЮРАЛС во втором полугодии упали со 108  до 54 долларов за баррель.

Американцы  применяют  против России и другие методы экономической войны. Явно с подачи администрации США международные (а фактически американские)  рейтинговые агентства снизили  кредитные рейтинги России до уровня  ниже инвестиционного,  хотя все макроэкономические показатели  нашей страны соответствуют рейтингам на 2-3 ступени выше. Это еще больше затруднило доступ российских хозяйствующих субъектов к мировым рынкам капитала.

Паника на валютном рынке, падение курса рубля, дальнейшее снижение экспорта и доходной части  госбюджета, скачок цен на потребительские товары,  обесценение накоплений и снижение уровня жизни большинства  граждан, рост  банкротств и безработицы – вот неполный перечень последствий от  падения нефтяных цен.

Негативное влияние санкций на добычу нефти и газа  пока  ощущается слабо, но со временем оно будет нарастать. Ограничения финансового и технологического характера против российских компаний ТЭК ставят под вопрос освоение новых месторождений, в частности, на шельфе  арктических  морей. Западные компании уже вынуждены отказаться от ряда проектов. Например, ExxonMobil заморозила сотрудничество с российскими компаниями по шельфовым проектам, в т.ч.  по освоению нового крупного месторождения “Победа” в Карском море.

Могут также  ускориться темпы  падения добычи на действующих  нефтяных месторождениях Западной Сибири. Объемы  добычи на таких месторождениях в последние годы поддерживались за счет использования технологий  горизонтального бурения или многозонного гидроразрыва пласта, которые вошли в санкционный список. Например, в 2013 году 42% новых скважин «Газпромнефти» были пробурены горизонтальным методом, а многозонный гидроразрыв пласта  применялся в 57% скважинах, пробуренных с использованием нетрадиционных технологий.

По предварительным оценкам,  эмбарго на экспорт технологий в сочетании с финансовыми санкциями в отношении компаний ТЭК может привести в течение ближайших трех лет к снижению годовой добычи  нефти  на 25-26 млн. тонн в год (т.е. на 5%) и соответствующему падению экспорта, что равнозначно потере 10-11 млрд. долларов в год по текущим ценам.

*     *     *     *     *     *     *

В оценке влияния официальных санкций и тайных методов экономической войны на экономику России нельзя упускать из вида вопрос об их длительности и  возможности ужесточения.

Еще осенью прошлого года  Б. Обама  несколько раз  называл Россию в числе «трех  главных  угроз человечеству» наряду с террористической организацией «Исламское государство» и лихорадкой «Эбола». Те, кто знаком с американской политической кухней, понимают: на таком уровне подобные заявления «с кондачка» не делаются. Им предшествует тщательный анализ и  выработка  внешнеполитических решений путем согласования позиций всех заинтересованных ведомств –  аппаратов Белого Дома и советника президента по национальной безопасности, Государственного департамента, ЦРУ и Министерства обороны, – а также оформление этих решений в виде президентских директив по национальной безопасности (NSDD).   Возможно, через несколько десятков лет,  когда  директивы нынешнего президента США будут рассекречены и станут доступными для общественности,  наши внуки узнают немало интересного и даже шокирующего об американской политике в отношении России.

Очевидно, в соответствии с принятыми  президентом решениями официальные лица США, включая  небезызвестную  Псаки,  сделали весной текущего года  несколько заявлений о том, что санкции продлятся до тех пор, пока Крым не будет возвращен Украине, хотя не уточнили, какие именно. Позднее этот тезис был поддержан руководством  Евросоюза,  в частности, комиссаром  по внешней политике Могерини, а также госпожой Меркель.

После таких заявлений всем здравомыслящим людям  в России стало понятно, что санкции – это  всерьез и надолго.

Это мнение укрепилось после того, как в середине марта 2015 года   состоялась встреча советника президента США по национальной безопасности Сьюзан Райс и главы МИД Германии Штайнмайера, по итогам которой  стороны заявили, что введут новые санкции в случае нарушения Россией минских соглашений по Украине.  Не надо ходить к гадалке, чтобы понять,  кого Запад обвинит в случае обострения ситуации на Востоке Украины вне зависимости от того, кто будет инициатором обострения. А то, что такое обострение возможно, следует из самой логики развития любой гражданской войны и любого регионального конфликта.

Но какие новые санкции могут ввести США и другие западные страны? Ответить на этот вопрос можно, проанализировав,  какие санкции США вводили в отношении  других стран, например, против Ирана, который так же как и Россия сильно зависит от экспорта углеводородов.

С 2006 года США и ЕС в связи с развитием иранской ядерной программы  (ИЯП) ввели против этой страны  несколько пакетов санкций (последние в 2012 году), которые постепенно ужесточались. В конечном итоге они  включили  в себя: полный запрет на импорт в США и Европу  иранской нефти, а также на  иностранные  инвестиции  в газовую, нефтяную и нефтехимическую промышленность Ирана,  эмбарго на экспорт в Иран большого ассортимента продукции, включая практически все высокотехнологичное  оборудование и бензин,  запрет на любые финансовые транзакции и другие операции коммерческого характера с иранскими банками с государственным участием и страховыми компаниями.  Также были заморожены активы Ирана в западных банках, что лишило Иран валютных средств  для  импорта  необходимых для жизни населения товаров, включая продукты питания и лекарства. Чрезвычайно  болезненной мерой для Ирана стал введенный  запрет на страхование танкеров, перевозящих иранскую нефть,  поскольку подавляющая часть «черного золота» транспортировалась за рубеж морским путем, а без страховки иностранные судовладельцы отказывались сотрудничать с Ираном.

Те же меры Запад может ввести и против России (с поправкой на то, что основную  часть нефти и газа наша страна  экспортирует по трубопроводам). Может, в частности, заморозить активы наших государственных банков и компаний ТЭК в западных банках. Может ввести запрет на поставки любых  западных технологий для проектов в сфере добычи нефти и газа, а также на участие западных компаний в любых нефтегазовых проектах. Может  запретить импорт российской нефти Европу, если ситуация на мировом рынке позволит компенсировать потерю поставок из России.

Примечательно, что когда в  марте 2014 года президент Б.Обама посетил Саудовскую Аравию, он, по сообщениям западных СМИ,   обсудил  с королем этой страны  не только «согласование  действий в игре на понижение цен на нефть и газ», но и «совместные планы по  диверсификации поставок нефти странам-членам НАТО». Формулировки заявлений по итогам визитов президента  США говорят о многом, поскольку тщательно продумываются в Госдепартаменте и затем доводятся до представителей прессы на специальных брифингах.   В данной формулировке обращают на себя три смысловых понятия: «совместные»  (т.е. американские и саудовские),  «диверсификация поставок» и  «странам-членам НАТО».  Подобная  постановка вопроса в текущей международной обстановке имеет смысл только в том случае, если  рассматривается возможность  сокращения или полного прекращения закупок  российской нефти Европой  в  случае обострения военно-политического противостояния между Россией и НАТО в связи с украинским кризисом.

В этом контексте привлекает внимание позиция  России на переговорах по иранской ядерной  программе. Российская делегация, как сообщают СМИ,   много сделала для достижения в начале апреля с.г.  в Лозанне договоренности  между  «шестеркой» и  Ираном по основным параметрам  будущего соглашения по ИЯП, которое предполагается  подписать в конце июня. Сообщается даже, что несколько раз Россия,  используя свое влияние на Тегеран,  буквально спасала переговоры от провала, когда они заходили в тупик.

Глупо сомневаться в профессионализме наших дипломатов, однако возникает впечатление, что деятельность МИД фрагментирована и направлена на решение локальных задач, не связанных общей целью, вытекающей из нынешней международной обстановки и положения России.  Ведь многим понятно, что пока  идут переговоры  с Ираном,  Вашингтон заинтересован в помощи со стороны Москвы  в  урегулировании  иранской ядерной проблемы, и это – один из  факторов,  удерживающих  американцев от дальнейшего ужесточения антироссийских санкций. Подписание соглашения по ИЯП, очевидно, развяжет американцам руки на российском направлении. Важно также, что предстоящее  после подписания этого соглашения  возобновление поставок иранской нефти на Запад будет способствовать понижению мировых цен на «черное золото». Кроме того,  оно перенасытит европейский рынок и  создаст объективные условия для ограничения или даже полного прекращения импорта нефти из России. В этой связи многие западные аналитики озадачены позицией России на переговорах по ИЯП,  полагая, что мы сами роем себе могилу.

Что касается российского газа, то ограничить или полностью прекратить его  закупки  для Запада намного сложнее с учетом высокой (30%)  зависимости  Европы от поставок этого вида углеводородов из России. Тем не менее, в долгосрочной перспективе и такое развитие событий вполне возможно: Европа уже сейчас постепенно  диверсифицирует импорт газа с целью снижения доли России.

*     *     *     *     *     *     *

И наконец, последний вопрос: что нужно предпринять, чтобы  переломить  сложившуюся ситуацию,   и как выстроить экономическую политику?

В оценках государственными ведомствами и большинством независимых экспертов перспектив экономического развития России  явно ощущается ожидание восстановления  высоких цен на нефть, а также надежда  на то, что через пару лет Россия вновь «подружится» с Западом (хотя прямо об этом не говорится),  и все вернется «на круги своя».  В Минэкономразвития, в частности, считают, что  рецессия будет «краткосрочной и неглубокой» и  закончится через  3 квартала. В Минфине придерживаются более «осторожной» точки зрения, полагая, что спад продлится 2 года, а в 2017 году возобновится «быстрый» рост ВВП на уровне 5,5-6,0%, что существенно выше среднемировых темпов роста[iii].

Подобные прогнозы  представляются поверхностными и сверхоптимистичными.  Даже если цена на нефть вновь перевалит за 100 долларов за баррель, старые санкции будут отменены (что маловероятно), а новые не введены, экономическое  процветание периода нулевых годов к нам уже не вернется. В лучшем случае  нас ожидает  стагнация или  вялые темпы роста на уровне 0,5% – 1,0 % в год, как это было до украинских событий, что обеспечит нам постепенное отставание от других стран.

Если мы признаем, что именно структурные диспропорции  стали главной причиной нарастания кризисных явлений в российской экономике, и, кроме того, резко повысили ее уязвимость  перед  западными  санкциями, то из этого следует простой вывод:  главным направлением экономической политики должны стать структурные реформы, в первую очередь диверсификация экономики  с целью снижения   зависимости от экспорта энергоносителей,  а также от  западных кредитов и технологий.

В этом контексте принимаемые государством меры внешнеэкономического характера (всемерное расширение  торгово-экономических связей  с развивающимися государствами,  переориентация на восточное направление импорта продовольственных товаров, а также  экспорта нефти и газа, налаживание сотрудничества с  государствами БРИКС в топливно-энергетической сфере, включая совместное освоение арктических месторождений углеводородов,  переход на расчеты  в национальных валютах  в торговле с  Китаем и другими партнерами и т.д.) представляются вполне обоснованными, хотя и запоздалыми.

А вот антикризисные меры внутриэкономического плана  вызывают многочисленные  вопросы.

Уже больше года Россия живет в условиях фактически объявленной нам экономической войны. Казалось бы, вполне достаточно для того, чтобы   подготовить развернутую программу структурных реформ, однако ее как не было,  так и нет.

В конце января правительство обнародовало  антикризисную  программу (План первоочередных мероприятий  по обеспечению устойчивого развития экономики и социальной стабильности в 2015 году, утвержден  Распоряжение Правительства от 27 января 2015 года № 98-р) общим объемом 2,33  трлн. рублей, в которой  содержится лишь общее упоминание о намерении провести  структурные реформы и обещание отразить этот тезис в новой редакции Основных направлений деятельности Правительства Российской Федерации.

План предусматривает  поддержку импортозамещения и экспорта по широкой номенклатуре несырьевых товаров; содействие развитию малого и среднего предпринимательства;  создание возможностей для привлечения оборотных и инвестиционных ресурсов  в наиболее значимых секторах экономики;  компенсацию дополнительных инфляционных издержек наиболее уязвимым категориям граждан;  снижение напряжённости на рынке труда и поддержку занятости;  оптимизацию бюджетных расходов; повышение устойчивости банковской системы[iv]. В соответствии с планом в государственном бюджете на 2015 год предусмотрен специальный антикризисный фонд объемом 234 миллиарда рублей.

Содержание документа  показывает, что он  построен на старых принципах либеральной экономической политики, навязанной  всем развивающимся странам Международным валютным фондом,  и не предусматривает сколько-нибудь существенных ее корректировок. В нем  нет даже попытки самого общего анализа причин нынешнего экономического кризиса. План носит краткосрочный характер, т.к. рассчитан как раз на период двух лет, в течение которого, по мнению Минэкономразвития и Минфина, страна должна выйти из рецессии. Он нацелен исключительно на кратковременное стимулирование экономического роста в условиях действующих официальных санкций и низких цен на нефть. Но в нынешних условиях России нужен не любой экономический рост, и уж точно не  тот, который консервирует отсталую экономическую структуру с  многочисленными диспропорциями и деформациями,  чрезвычайно уязвимую перед внешними угрозами.

Частью структурных реформ могла бы стать программа импортозамещения, разработка которой предусмотрена планом,  но информация о ней крайне скудна. Известно лишь, что Минпромторг в начале апреля  утвердил  19 отраслевых планов импортозамещения (в общей сложности отобрано  огромное число проектов – около  2,5 тысяч) на основе предложений субъектов Федерации и отдельных ведомств. Собственные планы импортозамещения разработали также Минкомсвязи, Минтранс и Минэнерго. Ставшие известными из СМИ сведения о содержании  проектов импортозамещения ставят в тупик: непонятно, какие приоритеты и цели импортозамещения  определило государство,   и какими критериями и принципами руководствовались те, кто инициировал проекты. Сообщается, в частности, что братья Михалковы-Кончаловские просят почти 1 млрд.  рублей на создание сети ресторанов быстрого питания, которые вытеснят с российского рынка «импортный»  Макдональдс. Боюсь, при таком подходе     ограниченные финансовые ресурсы  будут распылены и растрачены на второстепенные задачи, а главная цель (если, конечно, государство ее ставит) так и не  будет достигнута.

Складывается впечатление, что разработчики  программы импортозамещения  пассивно идут вслед за событиями, но не пытаются их прогнозировать  и опережать.  В  частности, 10 марта Минпромторг  совместно с Минэнерго  утвердили 12 главных направлений по импортозамещению в сфере ТЭК. Они  предусматривают  замещение только тех технологий, которые уже  попали  под западные санкции, но не учитывают  возможность дальнейшего обострения отношений с США и Евросоюзом и ужесточения санкций.

Примечательно  также, что  объем созданного в декабре для финансирования импортозамещающих производств Фонда  развития промышленности составляет всего 20 миллиардов рублей. Это  в 50 раз меньше  суммы, выделенной в антикризисной программе на докапитализацию крупнейших банков (1 трлн. рублей)  при том, что банки сами виноваты в ухудшении своего финансового состояния, поскольку чрезмерно увлеклись западными кредитами, а также  высокодоходным, но рискованным  потребительским  кредитованием.

Вероятно,  разработчики антикризисной программы относят российских банкиров к самым обездоленным слоям населения  и не знакомы с данными о зарплатах в банковском секторе, в т.ч. в ГОСУДАРСТВЕННЫХ банках. Так,  председатель правления  Внешторгбанка А.Костин  получает  в год   30 млн. долларов, т.е. 140 млн. рублей в месяц,  а глава Сбербанка  Г.Греф – 20  млн. долларов, т.е. около 100 млн. рублей в месяц[v]. Недавно пресса сообщила о скандале в лондонском отделении Сбербанка. В ходе судебного разбирательства всплыли данные о зарплате  рядовой   сотрудницы этого банка   Лоховой: она получала  750 тысяч фунтов в год, т.е.  63 тыс. фунтов или 5 млн. 290 тыс. рублей ежемесячно[vi]. Боюсь, что при таких аппетитах и таком понимании совести нашим банкирам не хватит даже  полученного ими триллиона рублей. Не зря же крупные банки уже намекнули, что им  потребуется еще около 500 млрд. рублей на докапитализацию  в случае развития ситуации в экономике по «неблагоприятному сценарию»[vii].  Вероятно, под термином «неблагоприятный сценарий» подразумевается рост стоимости яхт и вилл в районе  Лазурного Берега во Франции.

Это программные антикризисные документы. Но еще интереснее практические антикризисные действия, которые до удивления повторяют активность украинских властей на экономическом поприще.  Запуск рубля и гривны в свободное плавание, замораживание зарплаты госслужащих и пенсий, планы увеличения пенсионного возраста, бесконечное повышение цен на коммунальные услуги и тарифов естественных монополий, сверхвысокая инфляция и отказ контролировать цены, сокращение расходов на образование и медицину создают впечатление идентичности экономической политики  двух враждующих  государств. Но если Украина вынуждена осуществлять «шоковую терапию» по рецептам МВФ, поскольку в противном случае может лишиться западной финансовой помощи,  то в российском случае подобную  линию понять невозможно (если, конечно, мы не собираемся в ближайшие месяцы,  как  Украина,  просить у МВФ кредиты).

*     *     *     *     *     *     *

В целом создается впечатление, что даже в некоторых правительственных органах, не говоря уж об экспертном сообществе, преобладают благодушие и  успокоенность, непонимание того простого факта, что тупиковая либеральная модель экономического развития  в сочетании с  объявленной нам  Западом экономической   войной поставили  на повестку дня вопрос о выживании  государства и сохранении  его суверенитета.

Нынешняя   экономическая политика, которая строится по рецептам МВФ   и отводит  государству роль пассивного наблюдателя, дискредитировала себя задолго до украинских событий. Западные санкции отчетливо показали  низкий уровень экономической  безопасности России,   уязвимость российского государства перед лицом внешних экономических угроз.

Необходимо как можно скорее выработать долгосрочную программу структурных реформ,  четко  обозначив ее приоритеты, цели, источники финансирования,  временные этапы,  и предусмотрев активную  роль государства. Эффективность такого подхода  доказана многочисленными примерами развития стран Восточной и Юго-Восточной Азии, в т.ч. Китая и Южной Кореи. В частности,  впечатляющих успехов добилась Южная Корея, которая  сохранила сильный государственный сектор в экономике и даже практиковала пятилетние планы экономического развития, наплевав на все обвинения в отходе от рыночных принципов. Сеул неоднократно отвергал «рекомендации» МВФ и  выработал собственную экономическую политику, которая соответствовала национальным условиям  и историческим традициям. В результате создано  современное судостроение, автомобилестроение и другие высокотехнологичные  отрасли индустрии,  превратившие   РК  из  отсталой аграрной страны  в современную промышленную державу.   За 25 лет ВВП   РК вырос  в 3 раза, и по его объему  (1,3 трлн. долларов) небогатая природными ресурсами страна вышла на 14-е место в мире. Экономика Южной Кореи  диверсифицирована, и ей не страшны никакие скачки цен, которые периодически происходят на сырьевых рынках.

Вот с кого нам надо брать пример, а не с Украины, руководство которой так рвется в «цивилизованное западное сообщество» и так пресмыкается перед МВФ, что готово пустить под нож всю обрабатывающую промышленность (за исключением оборонной), по уши залезть в долги  и отбросить за черту бедности половину населения страны.

[i] США и Евросоюз в связи с украинским кризисом ввели  в отношении России  3 пакета   санкций, которые предусматривают ограничение доступа крупнейших  банков, а также компаний энергетического и оборонного секторов к долгосрочным  западным кредитам. Введен  запрет на сотрудничество американских и европейских компаний с Россией в  проектах  по добыче глубоководной, арктической и сланцевой нефти, а также  эмбарго на экспорт в Россию технологий для таких проектов, в т.ч. оборудования для горизонтального бурения и для  гидравлического разрыва пласта. Запрещены поставки в Россию технологий двойного назначения, которые могут быть использованы в оборонном производстве.
Вячеслав Михайлович Холодков
Учёный совет
руководитель сектора международных экономических организаций Центра экономических исследований
https://riss.ru

[ii] http://finance.obozrevatel.com/business-and-finance/47653-osenyu-2015-go-rossiyu-ohvatyat-golodnyie-buntyi-i-majdan-wpolityce.htm
[iii] http://www.kommersant.ru/doc/2702448
[iv] http://government.ru/docs/16639/
[v] http://bankir.ru/publikacii/s/zarplata-bankira-10003553/
[vi] http://www.interfax.ru/world/434939
[vii] http://tass.ru/ekonomika/1886192

Posted by Канадская служба новостей CNS Non-profit site

Subscribe to this Blog via Email :