CANADIAN PANORAMA: Opinion

18 марта в России прошли президентские выборы. Владимир Путин получил, по предварительным данным, более 76% голосов при почти 68-процентной явке избирателей. Андрей Колесников, руководитель программы «Внутренняя политика и политические институты», рассуждает об итогах и сюрпризах завершившейся президентской гонки и о будущем России.

Как бы Вы оценили итоги выборов? Понятно, что результат был предсказуем, но есть ли что-то, что стало для Вас неожиданностью?

- Неожиданным стал высокий результат Путина, слишком высокий, чтобы быть правдоподобным. Несколько неожиданной оказалась и высоковатая явка, хотя, конечно, при той степени пропагандистской мобилизации и принуждения к голосованию (что является, кстати говоря, нарушением статьи 1 Закона о выборах) она более или менее нормальная и отстает от той явки, которая была в 2008 году, когда избирался Дмитрий Медведев и когда с ним связывались некоторые надежды на нормальный вестернизированный вектор развития страны.

Сейчас эти выборы показали, что люди голосовали в логике «лишь бы не было хуже». Собственно, в этой логике страна жила в 2017 году, что показывают социологические исследования. Это так называемая негативная адаптация к тому, что происходит в экономике. Улучшения, конечно, желательны, но мы же реалисты и поэтому исходим из того, что лучше жить так, как сейчас, с этим президентом, в этих обстоятельствах, чем с чем-то неизведанным и новым и с соответствующим страхом ухудшения ситуации в стране. Путин получил серьезный народный мандат. Он президент всех россиян. Но это мандат не активной поддержки, а скорее безразличия. И это мандат не на реформы и модернизацию, а скорее на стагнацию и продолжение той политической линии, которой он придерживался все последние годы.

Явка на этих выборах была выше, чем в 2012 году. Чем это можно объяснить и можно ли сказать, что бойкот, к которому призывала оппозиция, провалился?

- Есть одна макросоциальная причина высокой явки, которая называется исполнением гражданского долга. Существенная часть населения хотела бы быть законопослушной, и очень многие, на самом деле, голосуя, исполняли ритуал. Эта мотивация всегда присутствует на выборах. А сейчас в силу пропагандисткой мобилизации она была выше. Ну и повторюсь, что все-таки люди, зависящие от государства, — их очень много, и стало еще больше за последнее время — работники госкомпаний, госбанков, армия, больницы, государственные учреждения, государственные вузы, — всех их обязывали голосовать на этих выборах или, по крайней мере, явиться на эти выборы. Масса случаев, когда люди должны были до 12:00 в день голосования отчитаться перед начальством, сфотографировав тот участок, на котором они голосуют, и послав свою фотографию. Это в чистом виде принуждение к голосованию. Таких людей было очень много, я думаю, что миллионы, на самом деле. Поэтому результат такой вот не совсем честный.

Я не могу сказать, что бойкот провалился. Его невозможно измерить. Кто не пришел на выборы просто из политической апатии или равнодушия к ним, а кто не пришел, заняв активную позицию, решив, что вот не пойду, потому что я за Навального? Это неизмеримые вещи. Но если мы учтем, что явка не достигла 70%, значит, существенная часть абстинентов, тех, кто не пришел на эти выборы, могла поддержать идею бойкота. Меньшинство всегда активное. И возможно как раз ядерный электорат Навального послушался его, а может быть, и периферия этого электората тоже. Так что я не стал бы говорить, что бойкот провалился — не из-за симпатии к Навальному, а просто холодно анализируя то, что происходило.

Стоит ли ждать радикальных реформ или оттепели в течение этого президентского срока?
Поскольку Путин получил мандат на стагнацию, никаких серьезных комплексных реформ, никакой либерализации не будет. Путин прекрасно понимает, что ему нельзя трогать политические основы системы, ведь тогда посыплется все. Шесть лет — это все-таки очень длинный период, и его нужно пережить спокойно, чтобы потом найти некую модель преемничества или сохранения власти.

Возможны некоторые точечные экономические реформы, реформы в области администрации, в области судопроизводства, но они не поменяют сути режима, который является авторитарным. Естественным образом Путин будет пытаться найти поддержку в новой бюрократии. Для этого у него есть новые инструменты возгонки молодых кадров — это система «Лидеры России», кадровый резерв. Я думаю, что в следующем сроке он будет опираться на молодых технократов. Возможно, из них будут рекрутироваться те люди, которые будут обеспечивать переход в новый президентский срок в 2024 году.

Что нового привнесла эта кампания в политический ландшафт России?

- Эта кампания дала понять, Западу в том числе, что Путин не меняет свою генеральную линию. И что теперь, опираясь на этот мощнейший мандат, он будет вести себя еще более свободно. Что касается внутренней политики, то этот мандат естественным образом предполагает предложение той же самой линии в экономической политике, т.е. возвращение государства в экономику, чрезмерное присутствие государства в экономике, сужение пространства свободы для общественных организаций и для политических партий, и политических лидеров.

Новая фигура — это, безусловно, Грудинин. Как его не пытались притушить, он набрал достаточно много голосов, но это может парадоксальным образом помешать его будущей карьере. И мы пока не знаем, возглавит ли он Коммунистическую партию, и не закончится ли на президентских выборах его карьера, что случалось со многими яркими политиками. Но то, что Грудинин оказался вторым, свидетельствует о том, что у людей есть спрос на новые лица и на популистский дискурс, скорее левопопулистский.

Собчак и Явлинский продемонстрировали раскол в либеральном лагере, даже в «разрешенно-либеральном», не говоря уже о расколе во всей либерально-демократической оппозиции. Тем не менее у нее есть определенная перспектива в том смысле, что этот небольшой результат делает ее безопасной для власти, а значит власть может одобрить создание либеральной партии для участия в будущих парламентских выборах и вообще в разнообразных выборных процедурах в регионах.

Возможно ли объединение оппозиции?

- Думаю, что нет. Оно никогда не было возможным. Вот эти малые различия иногда важнее, чем различия крупные между прямыми политическими противниками. Невозможно было объединение в свое время СПС и «Яблока» не только в силу личных амбиций, но даже в силу разных подходов к экономическому и политическому развитию.

Сейчас это невозможно тем более, потому что оппозиция расколота еще и по другому критерию. Есть оппозиция легальная, разрешенная Кремлем, а есть оппозиция нелегальная. И им не сойтись никогда. Это мы видим по тому, какие серьезные конфликты возникают между Собчак и Навальным. Тем не менее, Собчак может привлечь существенную часть либерального электората, которая уже отчаялась ждать, когда Навального разрешат и можно будет его легально поддерживать. Тот факт, что другого оппозиционного лидера у нас в легальном поле нет, может способствовать тому, что существенная часть продвинутых классов может пройти за Собчак. Но пока она собрала не очень много голосов, и очень немного, на самом деле, в Москве и Санкт-Петербурге, что на самом деле настораживает. Четыре с чем-то процента (в Москве) — это маловато для либерального кандидата.

Кто, по Вашему мнению, станет следующим премьер-министром или Дмитрий Медведев может сохранить свой пост?

- Согласно слухам и политической логике, премьер-министр Медведев сохранит свой пост. Еще рано искать такого настоящего премьера, который мог бы стать преемником Путина. Время есть. И если Путин назначит Медведева премьер-министром, это будет четким сигналом всем элитам о том, что все остается как прежде, что мы работаем примерно в том же духе, что и все предыдущие годы, и не надо считать Путина хромой уткой. Более того, Медведев сохраняет шансы парадоксальным образом иметь свое место в будущей гонке преемников. Его слабость — это его сила. Он остается технической фигурой, фигурой с таким посланием элитам: «Не торопитесь, не нужно сколачивать новую коалицию в пользу кого-либо, кто вам кажется более привлекательным, чем Медведев или чем Путин. Пока движемся по тому вектору, который был задан в 2012 году».

Станет ли этот срок последним для Владимира Путина или возможна еще одна модель Медведева как президента, что позволит Путину вернуться в 2030 году?

- По-разному складываются судьбы авторитарных режимов, похожих на российский. По-разному складываются судьбы автократов, эти режимы возглавляющих. Но, как правило, должно произойти что-то очень серьезное, чтобы автократ отказался от власти. С одной стороны, рано гадать, с другой — Путин естественным образом озабочен своей собственной безопасностью. Ему нужен человек, каким Путин был для Ельцина. Путина выбрали для того, чтобы он отчасти сохранил завоевания девяностых, а он их не очень сохранил. Но главное — он должен был обеспечить безопасность Бориса Ельцина и его семьи в разных смыслах слова, в том числе политической Семьи. С этой функцией Путин более или менее справился. Путину нужен такой же Путин. Возможно, он такого человека не найдет, и тогда Путин станет преемником Путина в том или ином виде — в виде президента или какого-то неформального лидера нации. Поиски этой модели, думаю, всерьез начнутся после парламентских выборов 2021 года — вряд ли раньше.

Андрей Колесников
http://carnegie.ru

Posted by Канадская служба новостей CNS Non-profit site

Только Россия могла стоять за нападением на бывшего агента и его дочь, заявил в интервью The Telegraph живущий в США российский химик Вил Мирзаянов, считающийся одним из создателей отравляющего вещества "Новичок".

Живущий в США российский химик Вил Мирзаянов, считающийся одним из основных разработчиков отравляющего вещества "Новичок", уверен, что только Москва могла стоять за нападением на бывшего полковника ГРУ Сергея Скрипаля и его дочь Юлию в британском Солсбери.